Что-то в последние дни меня все больше тянет молчать. По нескольким причинам сразу, и все эти причины с моей точки зрения позитивны.

Во-первых, в пятницу в квартире поменяли межкомнатные двери, через неделю (то есть в эту пятницу или субботу) обещали привезти и поставить новую входную. Соответственно, всё перетаскивается туда-обратно, подметается, моется, заклеивается (огромное спасибо родителям, без них я бы это вообще не потянула, а папа еще и оставшиеся дыры заклеил) и разбирается. В том числе книжный шкаф и три коробки оставшихся после деда бумаг (95% - в огонь). На очереди - плитка в кухне и санузле, далее по тексту.)

Во-вторых, 30-го, в воскресенье, я снова буду пытаться что-то петь в зале местного музея. Что я планирую петь, даже сказать боюсь во избежание тапков. Соответственно, вчера весь вечер вспоминала слова и аккорды, и таких вечеров у меня осталось всего ничего.

В-третьих, я по уши, вместе с тапками, утонула в книгах. Говорить о них мне ни с кем совершенно не хочется, потому что все всё уже обсудили и обмусолили, а я, как всегда, позади планеты всей торможу. Мои впечатления - они только мои, а автору я хочу сказать пока всего лишь ОГРОМНОЕ СПАСИБО и отвесить поясной поклон. Автор да поймёт и не обидится.




В-четвертых, по возвращении из глубин путешествия в очередной литературный мир я резко вспомню свои недавние (временно заброшенные) планы и стану их осуществлять. Планы, как обычно, связаны с одним из представителей кэналлийской испанской литературы.

Дорогая френдлента, я тебя читаю. Но сказать мне как-то пока нечего, прости...